Святой Архангел Михаил, вождь небесных легионов, защити нас в битве против зла и преследований дьявола. Будь нашей защитой! Да сразит его Господь, об этом мы просим и умоляем. А ты, предводитель небесных легионов, низвергни сатану и прочих духов зла, бродящих по свету и развращающих-души, низвергни их силою Божиею в ад. Аминь.
Брат Яков принес им страшную весть: дьяволы идут в их монастырь. Дикие варвары, не принимающие и не знающие имя господне, не ведающие его слово и любовь, пришли разорить храм божий, так, словно лиса разоряет голубиное гнездо. Силы зла велики, а ярость их смертельна.
Этельстан знал тех, кто ворвался в их монастырь. Он знал, хоть и смутно, и обычаи этих дикарей. Они приходили как чума в города своих соседей, сжигая дома, забирая богатства и насилуя их женщин. Но, прежде их не видели в этих краях. Для английских берегов набеги этих варваров были внове.
Но. что же делать теперь, когда они уже здесь и жаждя крови монахов и божих символов , что хранит в себе эта обитель? Спасти то, что ценнее всего - слово божие. Молодой монах схватил том Евангилее и заметался по молельной. Заберут кресты - не так и страшно, хоть это и символ господень, но новый крест и сделать можно. Прочее золото и вовсе не так уж и нужно истинно верующему. А вот слово Господне не должно попасть в руки дикарям. Они надругаются над ним, осквернят и затопчут в грязь.
Прижимая книгу к груди он забрался за алтарь, стараясь дышать как можно тише. Крики братьев раздавались то с одной, то с другой стороны. Дикари убивали их словно скот. Смиренные монахи не умели драться, и не могли дать отпор воинам, выросшим в мыслях о битве. Он и сам мог лишь забиться в норку, словно мышь, боясь вздохнуть и надеяться, что сила молитвы защитит его и его ношу.
- Святой Архангел Михаил.. - снова и снова твердил он одними лишь губами молитву к Архангелу Михаилу об избавлении от зла, перемежая ее с молитвой к Пресвятой Богородице. Но небыли они услышаны: трое дикарей зашли в молельню, где прятался Этельстван.
- Не понимаю, почему они бросили сокровища без защиты, - говорил один из них, на наречии викингов. Они говорили о боге и своих лживых богах так, словно бы все было совсем наоборот. Монах лишь вжался еще плотнее в щель, но тем самым выдал себя. Страх, что обуял его в тот момент был самым сильным, какой он когда либо испытывал. Животный и дикий.
- Не убивай меня, - лежа на полу перед одним из дикарей, взмолился Этельстан на их языке, все крепче прижимая к груди Евангелие.

Сколько лет это уже длиться? Наверное, с тех пор, как младший братец стал показывать характер? Или тогда, когда отбил себе Лагерту? Когда же это произошло, что Ролло начал завидовать? Сложно сказать, поскольку сам мужчина уже перестал отдавать этому отчет и пытаться разобраться. Просто жгучая, черная зависть, которая порой перекрывалась редкими приятными моментами, добрыми попойками, и набегами. Да, набеги приносили столько удовольствия, сколько ни одна женщина своим прекрасным телом и лаской, не могли доставить. Был ли дело в том, что дух настоящего берберка требовал крови или же просто удовольствие от битвы приносило больше удовлетворения? Но это омерзительное чувство к собственному брату, осознание его. И потому предпочитал заливать его крепким пойлом, резвиться с женщинами, отдаваться бою. Но зависть возвращалась, коптя внутренности.
Рагнар опять придумал что-то безумное, ведомый своими мотивами, показывал, что был умнее многих из братьев по духу и мечу. Ролло знал, что не имел столь же сильный ум и находчивость, однако, брата поддержал. Пусть это и было безумием, но от кого еще ждать поддержки Рагнару, как не от Ролло. Да, несмотря на то, что младший утверждал о равенстве, воин все меньше и меньше ощущал его. В открытую конфронтацию вступать было глупо. Причина ведь простая зависть, а значит слабость. Пусть это останется тайной для других. Ролло мог с этим справится.
Ожидание славной битвы? Да. Но где она, когда на землях, куда привел Рагнар всех согласных на это путешествие, были только мелкие и хилые мужчины. Чтобы не терять времени, чтобы не думалось о том, что вся эта вылазка плохая затея, набег был продолжен. Посещение хижин и рубящие удары топором. Никакого сопротивления. Только попытка убежать. Раздраженный этим фактом Ролло переворачивал бедную утварь в поисках сокровищ, что обещал Рагнар. Но ничего, кроме глиняных горшков и поношенных тряпок. Но когда добрались до монастыря, стало куда интереснее. Странное здание, отличное от холуп в которых побывал викинг. Нифльхейм с ними. И там были и другие. Еще живые и такие тщедушные, как и другие обитатели этой земли. И наконец-то добыча? Золотые подсвечники и кресты. Значит, вот оно как. И это точно было не все. Но ведь везде есть малые да препятствия. Назвать бы их таковыми.
Жалкий и не обделенный годами да лишним весом, один из здешних обитателей попытался воспрепятствовать тому, чтобы незванные гости забрали их святыни. Глупости какие. Ролло и Флоки отволокли его к колонне и раздев привязали.
- И никакой толковой стражи, ты подумай, - разведя руками Ролло, проходил мимо пленника, - Хорошо хоть нашлось золото. Надо узнать где остальное, - Флоки же, который был наверное, самым специфическим соратником, как змей наворачивал круги вокруг этого попа. Ролло даже не стал ему мешать. Развлекаться воинам надо. Если не битвой, то хоть представлением каким. Один только вопрос, куда запропал Рагнар, ведь сокровища нашлись, а ему следовало бы быть первым среди них. А в этот раз первым пришел Ролло. Это приятно грело душу берсеркера. Но да подождем младшего брата, пока другие воины сделали тело привязанного наместника здешнего мишенью для ножей.

Скука и разочарование переплавлялись в интерес и новые мысли, планы, новые, уходящие далеко в будущее. Слова этого жреца, даром, что сказаны дрожащим голосом, буквально спасали его от быстрой, бесславной смерти, не сулящей ни единого пира рядом с великими воинами. Ну или куда эти отправляются после смерти? Рагнар видел в нем скорее возможности. И пускай, что его хлипкие руки не смогут держать не то, что меч или секиру, да даже по хозяйству он уступал многим северным женщинам. Но его знания хотя бы их языка и языка местных жителей, понимание культур других стран, знания, как туда добраться… Рагнару это нравилось. Из всей добычи этого похода, в этом человеке он видел наибольшую ценность. Золото было золотом – купи за него еду или алкоголь, возможно, зрелище. Самая высшая ценность драгоценностей – корабли. Но вот знания об этих местах, о земле, языке, обычаях и людях, которые где-то здесь живут, были наиболее ценными.
Викинг улыбнулся уголком губ, убирая нож от горла перепуганного мужчины. Теперь его интересовала вещь, так бережно удерживаемая у груди. Она была ему явно дорога, словно была чем-то очень важным, очень дорогим, ценным. И хотя снаружи она казалась просто обычной безделушкой, на которую никто и не обратил бы внимание, скидывая с поверхности и втаптывая в солому и грязь, такая забота удивляла и интересовала еще больше.
- Что у тебя в руках?
И пока этот жрец объяснялся совершенно новыми, непонятными словами, Рагнар выхватил эту «книгу», листая, выискивая те сокровища, что могли быть спрятанными внутри. Но нет. Ничего. Очень странно.
Ткнув в грудь этой «книгой», Рагнар перевел взгляд на мужчину.
- Из всех сокровищ, которые я видел в этом месте, ты решил сохранить это. Почему? – возможно, в ней хранились какие-то скрытые сокровища, магия? Возможно, в них скрыто что-то тонкое, как волосы Сиф, как Глейпир?
Рванув жреца вверх, вновь прижимая спиной к тому укрытию, который этот человек использовал.
- Почему? – повторив вопрос, Рагнар внимательно смотрел ему в глаза, ожидая правды, зная, что догадается, если жрец попытается ему соврать и убьет немедленно, даже не останавливаясь из-за его познаний в языках.

Трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно.
Книга пророка Исайи 40,8

Бог был милости к нему, охраняя его от кровожадных помыслов дьявольских посланников. Длань его простиралась над молодым монахом, помогая дикарю, что вытащил его из укрытия, тянуться к божественному, не с целью разрушения, а ради понимания. Этот странный дикарь хотел знать что так трепетно хранил Этельстан у своей груди.
- Книга. Евангелие от Иоанна. Я хотел сохранить его. - Поймут ли, что он говорил им, дикари. Поймут ли всю важность того, чтобы не дать им уничтожить эту вещь? Едва ли. Но любопытство человеческое порой выше всех остальных низменных желаний, и оно одно может принести среди них не только зло, но и пользу. Удивлением и любопытством были полны слова и вопросы дикаря.
- Да. - просто ответствовал Этельстан. Да, он хотел сохранить именно это. Не только эту книгу, но и иные, те что содержат слово Божие, но смог лишь одну. - Потому что без слова Божия останется только тьма.
И Слово это даровало ему силы. Отвечая дикарю Этельстан не дрожал. Он был полон веры и силы защищать не жизнь свою, но веру и бога, даже перед неминуемой гибелью.
Но снова страх обуял его, когда другой слуга дьявола схватил его и повел в само здание храма. Смотреть по сторонам было невыносимо: те братья, кто не был мертв, были связаны и брошены на землю избитыми и ранеными. Кара господня сошла на них за грехи человеческие?
Но даже приставленный к горлу топор не пугал Этельстана так, как пугал страх и страдания в глазах настоятеля. Старец, чьим речам внимал молодой монах эти годы, чьи наставления на храбрость перед испытаниями духа и тела, лишь жалобно скулил временами моя господа об избавлении.
- Но все, что у нас есть находится здесь. Оно предназначено для господа, как воздаяние ему и восхваление его.
Молодой монах вжимался телом в алтарь, не то пытаясь защитить его от дикарей, не то самого себя, и с все возрастающим ужасом глядя вокруг. Даже странствуя и видя таких людей прежде, он не подумал бы, что у кого то поднимется рука на подобное святотатство. Но дикарям не ведом ад, прежде чем они попадут в него. Они не бояться за свои души.

Ролло предпочитал выходить победителем. Однако, получалось это не всегда, особенно, соревнуясь с братом, тем более в умственных упражнениях и решениях. Но он учился, пусть того никто не видел. Возможно, достаточно подло в итоге придется поступить с Рагнаром, но жажда правления, зависть и медленно рождающаяся в голове и сердце ненависть к превосходящему по многим параметрам к Лодброку, не давали покоя. Тор или Один, но Боги подтвердят, не по своей воле это происходило с викингом. Однако, накопленное раздражение давало свои не прелестные всходы с каждым новым днем при общении с Рагнаром.
Ответ совершенно не удовлетворил Ролло, который лишь скривился в гневе, не очень контролируя собственные эмоции. Смысл держать тогда этого человека в живых, если он бесполезен. Чего с ним так долго возился Рагнар? И что за Бог, что требует золота? Какой смысл в этом и как это использовать? Флоки, что вился и развлекался с жрецом, честно возвестил, что это лживый бог, и был прав. С этим согласился берсеркер, который был намерен свернуть шею бесполезному и тщедушному человеку, отправив это подобие на мужчину, что не способен погибнуть в сражении, к Хеле. Пусть проводит вечность в ужасной тоске и холоде. Настоящий воин после смерти будет пировать в Вальхалле, среди достойных богов, а не дщерей Локи. Будут пировать и сражаться до тех пор, покуда Рагнарек не настигнет девять миров.
Но правильному, по мнению Ролло и большинства, убийства не случилось. Посмотрев на Рагнара по правое плечо от себя и недовольно поглядел. Ему не нравилось, что делал брат, более того, явно считал, что поступает умно. Но это набег Рагнара и, к сожалению, он тут главный. Другого пока не было варианта. Что задумал викинг, что улыбался этому жрецу, Ролло не понимал и даже не мог предположить. Если это видел Флоки, вероятно, так же неодобрительно смотрел, однако, Ролло был поглощен раздражением и еще большим желанием всех прикончить. Но сдержался, по крайней мере, трое связанных продолжили лежать, остальных вырезали быстро. Обернувшись к брату, Ролло процедил негромко.
- Рагнар, он лжет и что-то умалчивает, убей его, как получишь желаемое, - развернувшись к толпе, пинком отправляя в руки брата жреца, а сам вытаскивая боевой нож с молотом Тора вырезанном на рукоятке. Подойдя к главному жрецу, Ролло обернулся к тому, кого пожелал оставить в живых Рагнар. Ухмыльнувшись с отвращением, мужчина вспорол и без того истерзанного жреца, оставляя его медленно угасать от смертельно и болезненной раны, страдая в агонии. Разве что органы не выпадали из зияющей раны.
- Найдите остальные сокровища, этих вырезать, а этих оставить, - громко выдал Ролло, спускаясь от колонны, вытирая нож о первый попавшийся труп, убирая клинок в ножны, недовольно рыкая под нос слова полные брани и негодования да разочарования.И зачем все это Рагнару. Что хочет от этого жреца и насколько это была плохая идея. Ролло знать не мог, а уповать на других не любил.

STAR TREK. ALL OUR YESTERDAYS
Жители планеты Сарпидон, солнце которых должно вот-вот стать сверхновой, нашли оригинальный способ спастись — они просто ушли в своё прошлое. Только вот члены команды Энетерпрайз последовали за ними.
Члены команды: Спок, МакКой

SAVAGE. EARLY YEARS.

thievery corporation - mandala

SWEET MOMMY
Вселенная: American horror stories. 2 season.
Участники: доктор Оливер Тредсон, прекрасная незнакомка
Сюжет: В этом жестоком мире порой так не хватает материнского тепла и любви, прикосновения кожи, что кажется, будь-то другой человек, другая женщина, даже если она не твоя мать, может подарить ее тебе. Навсегда.

Наконец-то ему удалось вытащить ее из больницы, ведь сейчас она была идеальна. Она достигла нужного возраста, она доверяла ему больше чем кому бы то ни было другому во всем мире. Но самое приятное было в том, что за годы, что он потратил на нее, она оправдала все его надежды: она сохранила мягкость своей теплой и нежной женской кожи, такой, к которой хотелось прижаться и не отпускать, пока труп не станет холодным и неприятным. Многие, кого он присматривал или кончали с собой или портили себя так, что потом невозможно было с этим что-то сделать. Но не она.
Сегодняшний прием должен был проходить у него, ведь теперь она свободна и посещение клиники вовсе не обязательно. Она должна привыкнуть к этом месту, ведь именно здесь ей придется в самом скором времени расстаться со своей кожей, и ей должно быть комфортно. Но прежде, чем они перейдут в более интимную зону - подвал, он познакомит ее с гостиной.
- Присаживайтесь. Надеюсь, Вас не смущает неформальность обстановки? Я до сих пор не закончил ремонт в кабинете, надо переобить кресло для посетителей, кожа сморщилась и стала не так презентабельна.
Оливер улыбался ей, как улыбался всегда всем своим пациентам - легкой, чуть заметной, дружелюбной улыбкой, располагающей к общению, но сохраняющей расстояние между ними. Это было особенно необходимо, ни кто не должен чувствовать себя излишне привольно в его кабинете в клинике и тем более доме, который хранит удивительные секреты его души.
- Как Ваше самочувствие, мисс Свитнесс? Мы не вделись с того самого момента, как ВЫ покинули клинику, и я обеспокоен тем, как Вы адаптируетесь в обществе. Были ли какие-то проблемы с соседями или походами в магазин? Вы можете здесь спокойно курить, в отличие от клиники, здесь нет жестких правил.
Оливер пододвинул к девушке пепельницу и зажигалку, после чего потянулся в карман за сигаретами. Тусклый свет лампы, под кожаным абажуром создавал приятную атмосферы доверия и покоя, как в общем-то и вся обстановка, выполненная из исключительно натуральных материалов: дерева, кожи, кости.

Доблестный капитан Кирк, как обычно, затащил свою команду в неприятности. Конечно, их миссия исследовать, но лезть очертя голову в каждую дыру - это уже слишком. Но разве Джим хоть раз слушался голоса разума? А если там ядовитая атмосфера или споры неизвестных растений, или смертельно-опасные бактерии. Да они же вообще ничего не знают о поверхности, но лезут без какой либо защиты на планету, просто потому, что им сказали этого не делать.
- Доктор МакКой всех вылечит, он всех спасет. Но, я - доктор, а не волшебник! - ворчал Леонард Горацио Маккой, собирая все, предположительно, необходимое, для высадки на неизвестную планету. - Я вколю ему лошадиную дозу успокоительного в следующий раз, прежде, чем он решится бросить вызов неизвестной форме жизни, или на что мы там наткнулись. Может получится не подвергать жизни членов команды бессмысленной опасности.
В исследовательскую группу, как это  было заведено на Энтерпрайзе под началом Кирка, входили старшие офицеры, чья гибель могла поставить под сомнение существование команды в целом. Но любопытство Кира не знало границ, а они со Споком, не могли отпустить его без надлежащего сопровождения. Редким участником разведователской группы был энсин Чехов, что особенно раздражало МакКоя, ведь отправлять этого юношу в совершенно непредсказуемое приключение, было по меньшей мере, безнравственно. Но разве кто-то когда либо слушался главного медика корабля?
Планета оказалась пригодна для жизни в том плане, что на ней была атмосфера очень близкая к земной, как по уровню давления, так и, что самое удивительное, по составу, и была совершенно безопасна для них. Но кроме тумана вокруг не было ничего. Пока не появился тот же странный голос, с которым так хотел поспорить их капитан. Чем он собственно и занялся, вступив в словесную перепалку, за что он все и получили.
Рассевшийся туман уступил место декорациям к какому-то фильму в жанре вестерн, их оружие и оборудование исчезло, а вместо него появились револьверы, той же эпохи, к которой были и декорации. И вот это уже пугало до чертиков. Если до сих пор все, что происходило здесь было явной телепатией, то дома и оружие были донельзя реальны, на сколько можно было судить, не имея нужного оборудования.
- Джим, этот револьвер реален, ты именно этого хотел добиться? - поинтересовался Боунз, к разглядывавшего свое оружие капитана. - Эти недовольные инопланетяне хотят казнить нас, изображая войнушку. Ладно мы, но малец-то тут при чем?
Он махнул в сторону энсина, вертевшего свое новое оружие как и другие, только с куда более потерянным взглядом.

Наркобизнес считается грязным и опасным бизнесом. Но за годы в нем, мне до сих пор не приходилось сталкиваться со всей это грязью лично. Всем подобным всегда занимался Чон, и это устраивало обоих. Он следил за нашей безопасностью, а я мог наслаждаться чистым процессом, даря свою любовь ему, О и нашему саду. И именно сейчас, когда мы решили выйти из этого бизнеса, я столкнулся со всей омерзительной реальностью, которую представляет из себя обратная сторона наркоторговли. До сих пор я никогда не убивал людей. Передоз торчков - это их личное дело и вина. Напротив, я старался помогать людям, предоставляя канаплю для аптек, вкладывая деньги с торговли в благотворительность, лично убеждаясь, что деньги достигал своих адресатов. И я даже представить не мог, что приходится делать Чону, чтобы создать для меня это мир любви и добра. Черт, я не мог себе этого представить.
Теперь на моем счету уже несколько жизней, и кажется, что это только начало. Ради О, ради Чона я пошел на это, и пока О не окажется снова с нами, мы не остановимся.
Найти Магду было не просто, но мы это сделали и теперь у нс есть козырь. Магда для Елены все, как и О для нас, а значит мы в равных условиях. По правде сказать, я совершенно уверен, что Чон не задумываясь вышибет мозги Магде, стоит только Елене причинить О серьезный вред. И я даже не подумаю осудить его за это. Вся эта история оставила на нас неизгладимый след и если бы не Чон, мы с О сломались бы еще где- то в начале. Но не сейчас. Каждый новый шаг на пути к О дается мне все легче и легче, а все потому, что те, кто встают на нашем пути сами заслужили это.
- Давай еще раз по плану. - Чон сидел за рулем, связанная девушка в мешке лежала в багажнике. Но нам предстояло сделать еще достаточно много, чтобы вся эта история, наконец, закончилась. - Елена не сможет отказать нам, когда увидит свою дочь, так? Но что помешает ей притащить на встречу головорезов, которые изрешетят нас, пока О и Магда будут идти на обмен?
Я безумно хотел услышать от Чона, что все будет отлично, но еще больше хотел, чтобы он говорил мне только правду. А еще закурить. Да, чертовски хотелось накуриться своей же марихуаны, чтобы стало легко и приятно, словно бы никогда ничего плохого не происходило. Да вот только обдолбанный я едва ли буду хоть чем-то полезен своим любимым.

Будь у него возможность – он бы сбежал. Вырвался на свободу, погружаясь в звуки никогда не спящего города, отдаваясь жизни, такой яркой, такой сильной, такой захватывающей, с головой. Будь его воля он бы сутками бродил по улицам, узнавая какие-то старые места, которые появлялись картинками в голове, коллажем совмещая свои сороковые и нынешний пятнадцатый. Будь у него свобода, он бы пользовался ею, уходя с головой в новое и неизвестное: мирную, цивильную жизнь, отдаляясь от вечной войны где-то глубоко в себе.
Но у него не было возможностей. У него была небывалая тишина в башне Старка, пропадающий где-то Стив, повисшая атмосфера чего-то нехорошего, назревающая буря, которая только и делала, что толкала бродить и натыкаться на неожиданных гостей.
Одним из таковых был тот самый малец с задания. Всколоченный, худющий, весь сотканный из скорости и движений, как сама жизнь в последние годы. И опять в обтягивающих вещах, словно специально провоцируя рассматривать, оценивать. Сам Баки относился к нему вполне лояльно, на задании оценив его способности, но теперь было мирное время, и сам Пьетро оказался как раз очень вовремя, встряхивая Зимнего, не давая уйти в уныние и свои мысли и воспоминания. Ему требовался именно Максимофф со своими горящими глазами, юношеской живостью, чем-то таким близким. Ведь и сам Бак теперь был примерно такого же возраста где-то внутри себя. Те годы, что он провел в ГИДРЕ были лишь мгновением.
- Хэй, парень, - Бак приподнял уголок губ в подобии улыбки, стараясь не выглядеть настолько агрессивно, как это обычно бывало. Его тяжелый взгляд явно был не лучшей идеей для того, что он хотел провернуть. Вдруг еще сбежит? С его-то скоростями…
- У тебя интересные способности. Всю жизнь так бегаешь? А в остальном такой же шустрый? – Солдат фыркнул, вглядываясь пристально в глаза Максимоффу. Нет, ему определенно скучно. Ведь серьезно, ну какая разница? Ан нет, интересно. Более того, еще и тянуло проверить – правду скажет или солжет.
Открывая голосовой командой одну из комнат, перехватывая парня за запястье, чтобы точно не сбежал, втащил его за собой. Тут же запер и оглянулся. Ну… гостевая, ничего так, повезло. В сущности это было не столь важно. А посреди комнаты – Пьетро, с этими растрепанными волосами, совершенно забавный и интересный. Живой.

Бак хмыкнул, совершенно не раздражаясь из-за напряжения пацана. В конце-то концов, для него и самого странным оказалось нынешнее желание отхватить себе собеседника. Ну и, кхм, - тут Солдат осмотрелся, цепляясь взглядом за бар, по-видимому, поставленный здесь на случай ну совсем важных переговоров, - собутыльника. Пьетро был забавный и напряженный, а еще из этого времени и у него явно можно было узнать хоть что-то актуальное. Стив, как и сам Зимний, были едва ли не ископаемыми для большинства мстителей, поэтому знаниями они делились весьма странно и как-то щадяще, как будто у них с Роджерсом мозги атрофировались. Хотя ладно, кэпа еще хоть как-то уважали, а Барнс был одновременно в глазах окружающих жутким маньяком-убийцей, который вот-вот рванет всех убивать во славу своего безумия, а с другой каким-то несчастным с промытыми мозгами овощем. Все это заставляло вздыхать и накрывать глаза ладонью, чтоб не видеть глупцов. Нет, ну серьезно?
Зато Максимофф явно не страдал такими предрассудками. Ну разве что напрягался. Но с этим мог сработать древний русский метод: нажраться и побыстрее. И пускай, что Барнс сам не мог себе такой роскоши позволить, но пацан-то наверняка может хотя бы расслабиться после стакана (бутылки?) другого.
- Расслабься. Я к тебе по другому поводу. Поступило два предложения: выпить и выпить немедленно. Какой вариант тебе подойдет? - Барнс заглянул в бар, оглядывая содержимое.
- Так, ну у тебя есть еще один выбор: полегче или покрепче? - Зимний выудил бутылку виски (вроде бы выдержка была хорошей, а значит, пить можно) и банку пива, показывая, собственно, выбор. Сам он последний вариант готов высмеять, но мало ли, вдруг такого тощего вынесет этим? Стиву вон до войны страшно было даже предлагать... Этому тоже можно было предложить что-то совершенно детское, но он мог обидится. Терять потенциального собутыльника не хотелось, как и не хотелось прошляпить реальную возможность просто отвлечься от тишины и покоя, давящих со всех сторон.
- Мне просто скучно. Тут в действительности делать нечего, все заняты, а у меня дел нет, пока мне не дадут амнистию или не посадят на стул за все грехи. А ты вроде бы не спешил, - необычайная болтливость, наверное, была скопирована со Старка. Ну или с самого себя довоенного. Зимний не знал, но ему совершенно это не мешало. В конце-то концов, если он использует весь лимит своих слов и фраз за сегодня, никто и не заметит. Он всё равно большую часть молчит.

ZIGEUNERBLUT

Время: зима 1943 года
Место: Берлин
Участники: Erik Lehnscherr, Peter Lehnscherr, Charlotte Lehnscherr
Описание: Гордость Германии, почетный офицер Третьего Рейха, Эрик Леншерр имеет одну маленькую тайну, не дающую ему спокойно жить в любимой стране. Его собственный сын - грязный ублюдок, рожденный от женщины, не достойной даже жить на немецкой земле, но слишком красивой, чтобы устоять.